Свидетельства очевидцев

КОЛЮЧАЯ ПРОВОЛОКА НАШЕГО ДЕТСТВА

Воспоминания малолетних узников финского концлагеря № 5 в Петрозаводске 1941-1944 годов Вилена Ивановича Мишина и Александры Александровны Мишиной

В.И.: Нас у матери было трое. Я самый старший. Одной сестре было три года, другая только родилась. Папа в армии. Куда нам бежать? Когда финны пришли, нас они из Вознесенья вывезли в Петрозаводск в ноябре 1941 года. Снегу ещё не было, а морозы уже сильные стояли.

В Петрозаводск привезли на площадь Ленина к Парку пионеров, где двухэтажные дома: меня, двух сестёр, маму, дедушку и бабушку. Они на барже ходили, дедушка шкипером, а бабушка помощником шкипера. А перед оккупацией они пришли в Вознесенье. Их и взяли вместе с нами. Дедушку в Петрозаводске куда-то забрали и от нас отделили. Мы сначала жили в одном из домов недалеко от Парка пионеров. Лагеря были не построены ещё. А потом нас перевели в 3-й лагерь на улице Льва Толстого, от железнодорожной линии вниз. Дома были обнесены колючей проволокой.

Дедушку к нам привезли только в январе 1942 года. Он недолго пожил, быстро умер. А мама умерла 2 августа 1942 года. Сёстры умерли, ещё дедушка был жив. Я остался вдвоём с бабушкой.

Как мама умерла, бабушка сходила и попросила, чтобы нас перевели в 4-й лагерь, где кинотеатр "Сампо", станция Голиковка. Там у мамы сестра была. Нас туда и перевели. Но жили мы там недолго. Нас направили в 5-й лагерь. Это там, где сейчас Пятый посёлок. До войны он назывался Новый железнодорожный посёлок, а уж после финского лагеря так и остался Пятым посёлком. Нас туда привезли осенью 1942 года. На лошадях везли через Ямку и площадь Ленина.

Мы жили в 33-м бараке. Теперь этих бараков нет. В бараке было 13 комнат. Нас в комнате, примерно 20 квадратных метров, было четыре семьи. Мы с бабушкой и тётя, одна женщина с сыном и свекровью, ещё одна женщина, и ещё одна. Туалет был на улице через дорогу. Воду приносили из большого бака на улице.

Взрослые ходили на работу под конвоем. Детей на работу не гоняли. В лагере были в основном женщины, старики и дети. Мужчины были в лагере между Виллагорой и Кутижмой. Продукты давали один раз в месяц.

А.А.: Готовили баланду, мука с водой да соль. Иногда хвост гнилой селёдки давали. Потом уже стали кормить хорошо, благодаря Красному кресту. Это уже в 1943 году стало. Маннергейм тогда же летом 1943 года приезжал. В лагере было восемь тысяч людей, осталось четыре тысячи. Умерли в основном в первый год.

В.И.: Маннергейм приехал летом 1943 года на старый вокзал. Машин очень много подъехало. А в лагерь они прошли вдвоём по главной нашей улице Профсоюзной. Заходил он в мастерскую, где женщины корзины плели, пояса ткали. В мастерской он поздоровался с девчонками, которым было лет по 16: "Здравствуйте, дети солнца". Мне об этом сами девчонки рассказывали. А с нами он не разговаривал.

А.А.: Был он высокого роста, плечистый, красивый мужчина. Одной руки, наверное, нет. Она в перчатке была. Народу за ним очень много ходило. И мы в том числе. Никто не разгонял.

После этого стали давать галеты, сыр, вкусный такой, в деревянных коробочках, муку. Мы ватрушки стали печь. Всего стало хватать. От голода и холода умирать уже перестали. Кто в лагере родился, тем молоко давали. Вообще, кто из детей был посильнее, те и выжили.

В.И.: Нам финны разрешили играть в лагере, но только, чтобы после себя никакой грязи не было. Чтобы вся грязь была убрана. Играли в лапту, чижика, зубарики. А утром все дети знали своё дело. Брали мётлы, лопаты и начинали убирать территорию. У нас всегда было очень чисто. Мы, дети, занимались уборкой всегда с удовольствием. Надо ведь было что-то делать. Просто так финны нас никогда не обижали. Но, если под колючую проволоку сбежишь в город и тебя поймают, то розги и в будку (карцер).

А.А.: У меня брат (р.1930) с сестрой (р.1928) часто под проволоку ходили. Просили хлеба в городе.

В.И.: Я сам тоже ходил, просил. Отбой был в 9 часов. Если к 9 кто-то не явился, поймают - и розги. На улицу весь лагерь выведут - провинившегося на скамейку и 25 розог. Кто-то вынесет, а кто-то и нет. Умирает. Шлангом били. Штаны не снимали. Наказанные в будке сидят. Утром староста приходит и спрашивает, кто за что сидит. И назначает: 10-15-20-25 розог.

Один парень по кличке "Ляпа" как-то, провинившись, наложил себе в штаны кожи, а палач Вейкко, когда начал пороть (15 розог), почувствовал, что там что-то подложено, и заставил снять штаны. Когда кожа была обнаружена, начальник лагеря приказал дать ему 50 розог. Недели три он лежал после этого.

У нас в лагере финны сделали "дивизию" из пацанов с восьми лет и старше. К 8 часам утра мы должны были приходить в свои "полки". Особенно ничего такого не делали, в основном занимались строевой подготовкой, с 8 до 12 часов. Занимался старичок из лагерников. Изредка нашу "дивизию" построят и проверяют, кто как ходит. По Профсоюзной улице маршем ходили. А потом соберут нашу дивизию и под конвоем на Сулажгору драть новую кору. Такая дивизия только в 5-м лагере была. Больше такого не было.

А.А.: Вокруг лагеря были вышки, стояли вооружённые охранники. Сестре 14 лет было. Она как-то под проволоку лезла. Это заметил охранник и выстрелил. Бабушка потом эти дробины у неё из ноги выковыривала. В баню гоняли целыми бараками: мужчины, женщины, дети. Один таз воды давали. Что хочешь с ним, то и делай. А бельё - в жарилку. У кого вшей найдут, того крест-накрест выстригут, и во "Вшивый городок". Это, где сейчас школа милиции, на улице Щорса. У меня волосы длинные были, косы толстые. Мама мне их керосином мыла, а потом водой с мылом. Когда выгоняли в баню, то в нашем бараке жгли серу. Иногда целую неделю. А мы в другом бараке. В бараках на полу не разрешали держать ни половиков, ни дорожек, чистота была. Финны платочком проверяли. Проведут белым платочком, и чтобы ни пылинки не было.

Школа у нас была зимой 1943-1944 года на Щорса. Преподавала Раутио, жена Виктора Адамовича Раутио, переводчика. Школа была до трех классов. Большинство из нас было в первом классе. Одна учительница всем преподавала русский язык и закон Божий. Церковь была в 34-м бараке, служил старичок из лагеря. Со стороны никого не брали.

В.И.: Все знают о том, что в Петрозаводске было шесть лагерей. Но был и 7-й. О нём мало кто знает. Двухэтажный дом буквой "П" на Перевалке. Секретный. Там в основном были приговорённые к смерти. В лагерях было много молодых замужних женщин, которые убегали и пытались перейти линию фронта. Их ловили - и в этот лагерь. А мужчин молодого возраста было очень мало в лагере. Почти не было.

Для меня самые страшные воспоминания о войне не лагерь, а обстрелы Вознесенья, когда стреляют и финны, и немцы, и наши. Особенно страшно, когда наши. Вдруг да в нас попадут.

А освободили нас как? Утром проснулись - финнов уже нет. Накануне староста барака предупредил: "На улицу не выходите. Будет стрельба". Финны ушли ночью, около 4 часов утра. За собой взорвали линию и водокачку. Кусок лестницы от водокачки залетел на барак. Когда они ушли, наши катера подошли вечером в тот же день. Одна женщина из нашего барака из окна выставила красный флаг. Так что сразу было видно, что здесь свои. Мы увидели наши катера, когда они ещё были у Ивановских островов. Увидели и побежали встречать. Встретили и с моряками шли до площади Ленина, где был митинг.

Записано в Петрозаводске 18 января 2002 года

От редакции: "Лицей" не впервые обращается к теме оккупации Карелии в 1941-1944 годах.

Отдельные публикации этого же автора:

"Годы оккупации. Частная жизнь". - "Лицей" № 6, 1994 г.

"Разведчицы", - "Лицей" № 4, 1995 г.

"Логика жестокости или логика войны?". - "Лицей", № 5, 2000 г.

"Жили за колючей проволокой". - "Лицей" № 11, 2001 г.

Напомним, что:

1. Во время Великой Отечественной войны огромное число жителей Карелии, оставшихся на оккупированной территории, были отправлены в концлагеря. Большинство из них погибло от голода и болезней в первые полтора года. В финских лагерях погибло гораздо более жителей Заонежья, чем на фронтах Великой Отечественной войны.

2. Карл Густав Эмиль Маннергейм (1867-1951), видный финский государственный деятель, маршал Финляндии. До 1917 г. состоял на службе в русской армии. В июне 1917-го при Временном правительстве получил чин генерал-лейтенанта. В 1918 г. командовал белофинской армией, подавившей финскую революцию. В период советско-финской ("Зимней") 1939-1940 гг и Второй мировой войн с 1941 по 1944 гг. являлся главнокомандующим финской армией. С 1944 по 1946 гг. - президент Финляндии.

Называл малолетних узников "детьми солнца", Маннергейм, вероятно, имеет в виду утопию Т. Кампанеллы "Город солнца", где молодежь работает в ремесленных мастерских.

Борис ГУЩИН,
старший научный сотрудник музея "Кижи"