Северная лира

Начинаем публикацию стихотворений лауреатов в средней и старшей возрастных группах Второго республиканского конкурса юных поэтов «Северная лира». Как уже писал «Лицей» в прошлом номере, абсолютной победительницей конкурса и обладательницей «Северной лиры» стала одиннадцатиклассница Пряжинской средней школы Ольга Тимошкина. Теперь она – первокурсница филологического факультета ПетрГУ.

Ольга ТИМОШКИНА

«А я живу под небом сентября…»

* * *

Холод сковывает сушу

И стальной покров воды.

Холод сковывает душу

Ощущением беды.

Солнце черное остыло,

И надежды далеко,

А ты помнишь, как нам было

Вдохновенно и легко

Ясной осенью, как в первый

Наш осенний маскарад

Нас кружил своей напевной

Акварелью листопад?

Где моя святая осень?

Не забыть ее лица.

Ей осталось только восемь,

Восемь суток до конца.

Ноябрь 2001

* * *

Быть может, необъятная зима

Тебе приносит чувство новизны,

А мне опять, опять сходить с ума

От этой нестерпимой белизны.

А я живу под небом сентября,

Который растворился во вчера.

И повседневной жизни мишура,

И облетевший лист календаря –

Все – суета. О ней я не скорблю.

Мне вдохновенье осени нужней,

И вновь отдам в служенье сентябрю

Я лиры пробуждение своей.

Пугающий своею красотой,

Ты – паутинотканный и святой!

Но побледнела неба киноварь…

Ты – лишь воспоминание, сентябрь.

Ноябрь 2001

* * *

Тускнеет свет настольной лампы,

Или слепы мои глаза?

Как все отрывистые клятвы

В одной молитве мне связать?

Господь устал от наших прений,

От мелкой злобы, вечных просьб.

Мир - лучшее его творенье,

Но самый пагубный вопрос.

Он наделен огромной волей,

Но как понять, что делать с ней?

Из всех возможных видов боли

Зима в душе других больней.

Зима нагрянула так рано,

Пургою наметая грусть,

А я в царевну-несмеяну,

Наверно, скоро превращусь.

Ноябрь 2001

* * *

Кто сказал, что весна – это время любви?

Это время замерзшее солнце ловить

в глыбах льдин,

с каждым днем уменьшающих груз

летаргии снегов под названием «грусть».

Это время, которое вовсе не ждешь,

как короткий, но все сокрушающий дождь;

это горькие письма и ночи без сна,

озарение мысли: «Ведь это весна!»,

настигающей разум, успевший устать

от труда книгу памяти вечно листать,

от безумной погони за топким теплом…

Как голодная кошка, скребется в стекло

одичалый и ошеломляющий март,

но не радостна мне вся его кутерьма.

Размышленья мои до предела ясны –

не весна для любви,

а любовь для весны.

Январь 2002

* * *

Исчезни! Не дыши!

Дай насладиться чудом.

А писем не пиши –

Я их читать не буду.

Значенье нежных фраз

В немыслимой отваге,

Красивое сейчас –

Фальшиво на бумаге.

Ни завтрашнему дню,

Ни вечному искусству,

Ни жаркому огню

Свое святое чувство

Не дам. И будет пусть

В душе – волшебный образ.

Я на него молюсь,

Я за него боролась!

Вот слабости души –

Жить в предвкушеньи чуда…

А писем не пиши:

Я их читать не буду.

23 июля 2001

* * *

Современник

Загнанный в лабиринт

Страхов, надежд, амбиций,

Сумерек господин,

Вынужден торопиться,

Чтобы успеть сдержать

Гиблую силу страха,

Рваться, дрожать, бежать

И – рассыпаться прахом;

С блеском исполнить роль

Праведного скитальца,

Утихомирить боль

И обвести вкруг пальца

Бога, себя и мир,

Самозабвенно, ловко,

Чтоб заработать сыр

В каторжной мышеловке;

Смело вдыхать войны

Смрадный привычный запах,

Не искупить вины

Искренними слезами,

Мерять, как старый плащ,

Прозвище человека

И наконец устать,

Став побратимом века.

Декабрь 2001

* * *

Бесприданницы, бесприданники,

В этом мире мы только странники,

Грешно-горькие, светло-странные,

Бесприютные, безымянные.

Мы у черного солнца греемся

И, не веря в себя, надеемся,

Что грядущее перемелется,

Возродимся из пепла Фениксом.

Мы не верим в себя и маемся

От бессилия, после каемся,

Заметаем следы порошами…

Мы не признаны и не прошены

В этом мире, где только стойкостью

Обретают удел весомости.

Мы же юность венчаем старостью

И признаться боимся в слабости,

Тихо сходим с ума от странности,

Бесприютности, безымянности.

Декабрь 2001

* * *

Останься со мной

Останься со мной, улетающий снег.

Останься со мной, умирающий свет.

Придуманный мир за стеклянной стеной,

Останься со мной.

С тобой наравне, мой измученный мир,

Чьи вехи уж временем стерты до дыр,

Который пока что сгорел не дотла,

Чья память по-прежнему горько-светла,

С тобой наравне принимаю дары,

Той жизни, чьи истины все же стары,

А новых уже не успеем создать…

Куда-то в туманность летят поезда.

И трудно дышать. И повсюду темно.

Останься со мной.

А если уйдешь, то меня не зови.

Оставь лишь любовь – я умру без люви

Твоей и к тебе, неприкаянный мир…

Уйдешь по-английски, не хлопнув дверьми,

Оставив щемящий, пронзительный звук

Оборванной песни. Пустому листу

Принять ее более не было сил.

Нас время рассудит железной рукой,

Но все-таки вновь я решусь попросить:

Останься со мной.

Декабрь 2001

* * *

Сиреневое утро. Снег.

И в небе дым куделью свит.

Мой безымянный город спит,

Пустые улицы во сне.

Он за ночь стал совсем седым,

Но, как и прежде, невредим.

Седы деревья, спины крыш,

И бесконечны снег и тишь.

Он снегом свой припудрил нос,

Он все невзгоды перенес,

Перенесет еще одну:

Людских страданий глубину.

Февраль 2002

* * *

Стихи о фонаре

Вспорот занавес ночи

Желтизной фонаря.

Россыпью многоточий

Тихо звезды горят,

И не нужно кого-то

За ошибки карать…

Так жалка позолота,

И ничтожна игра

В отдаленность, деленье

На родных и чужих.

Неужель под сомненье

Подставляем мы – жизнь?!

В паутине приличий

Не унять слепоты…

Миллионы отличий –

Это я, это ты.

Избежать притяженья

Разным двум полюсам

Невозможно. Умею

Я читать по глазам:

Выбор: тихая вечность

Иль миг счастья – не прост.

Я тебе не отвечу

На неслышный вопрос.

Глаз заснеженных встреча

Воскрешает тепло,

И судьбой в этот вечер

Нас с тобою свело

На одном перекрестке

Средь большого пути

Неслучайно. Нам просто

Дальше вместе идти.

Многоточия, точки

Не растрачивай зря.

Вспорот занавес ночи

Желтизной фонаря,

Рой снежинок забудет

Нас, но ты обещай:

Расставание будет,

Но не будет «прощай».

Октябрь 2001

* * *

Зависть

Оттрепетала на губах молитва

И быстро сникла пред прощальным «Amen».

Страшнее слез, что не были пролиты,

Лишь только зависть да могильный камень.

Чего таить… Увы, не понаслышке

Узнала я ту хитрую колдунью.

Она везде, где голосов не слышно,

Где ненависть и зло ликуют,

Где исступленно спорят дни и ночи,

А в дом, где нет еще такой проказы,

В кривую щелку скважины замочной

Она глядит подслеповатым глазом.

Май 2001

* * *

Уходи – я одна не останусь.

Истязай – я приучена к боли.

Запирай – я устала от воли.

Не жалей – я не требую жалости.

Ослепи – я все чувствую кожей.

Оскорби – я прощаю обиды.

Не клянись – я слаба только с виду.

Не молись – Бог тебе не поможет.

Убивай – у меня жизней много.

Уходи – я одна не останусь.

Заморозь – я живительным слогом

Отогреюсь и песенным пламенем.

Но однажды убогий и сирый,

Ты придешь и попросишь, как раньше,

Той любви, что давно износилась…

Я пущу к своему пепелищу

Всех, как ты, растерявшихся нищих,

Потому что – намного богаче.

Апрель 2001

Соб. инф.